15.05.05

Власть алчна, бесстыдна, навязчива. Она все время стремиться залезть к вам в холодильник, в постель, в голову. Не проходит и дня, чтобы сверху не поступали тревожные сообщения: «Со следующего месяца вы будете платить за воздух в два раза дороже!», «Мы вводим налог на усы, потому что Украина отказалась поставлять нам галушки по цене производителя!», «Завтра, послезавтра и в ближайшие тридцать лет ожидается оледенение!»…

Я знаю людей, которые все это слушают и принимают всерьез - они давно сошли с ума. Я знаю людей, которые это пропускают мимо ушей. Иногда, особенно весной, когда в организме явственно ощущается недостаток витаминов, иммунитет ослабляется, и до них вдруг доходит, что говорят сверху, и это погружает их в глубокое уныние. Но я знал и человека, который совершенно сознательно отключил этот поток лжи и глупости и был счастлив.

Это было еще при Советах, мы с приятелем отдыхали тогда в Хосте и ходили играть в теннис на корты военно-морского санатория. Там мы познакомились с очень симпатичным стариканом. Он был свеж, как младенец, общителен, дружелюбен, прилично играл в теннис и умел предсказывать погоду по одному ему известным приметам.

Как-то раз сидим мы на скамеечке – ждем своей очереди выйти на корт. Мой приятель развернул газету и стал читать вслух новости. Это были обычные, по тому времени, совершенно невинные новости: «На Кубани начался сев озимых…», «Металлурги Череповца выдали рекордную плавку…», «Где-то на Дальнем Востоке началась (или закончилась) путина…», «Шахтеры Южного Уэльса начали бессрочную забастовку…»

И тут наш капитан вдруг как вскочит, как заорет: «Очень прошу вас, молодые люди, убрать эту гадость и никогда при мне не говорить о таких вещах!». Мы сначала не поняли о чем это он, но капитан нам все объяснил, когда немного отошел от стресса. Оказывается,  когда-то он был активным членом социалистического общества, читал газеты, слушал радио, гордился Саяно-Шушенской ГЭС и очень переживал за революцию в Никарагуа. Вот с этой самой Никарагуа и начались его злоключения. Он так проникся сочувствием к сандинистам, что решил перечислить им свою зарплату. Поел к командующему флотом, так, мол, и так, говорит, хочу перечислить средства нашим никарагуанским товарищам на продолжение борьбы. А тот ему по-приятельски так говорит: «Ах ты, сука, тебе деньги девать некуда, а у других семьи, им-то каково будет, ты подумал, интернационалист херов… Ты, что не знаешь в какой стране живешь - любое твое действие может считаться почином. Сегодня ты по глупости отдал зарплату каким-то латиноамериканским засранцам, а завтра все должны будут это сделать в приказном порядке. Ты замполиту сказал? Нет… Ну, слава богу, хоть ума хватило. Иди, и думай, как следует, прежде чем выеживаться».

Наш капитан никак не ожидал такой выволочки от начальника, он ведь шел к ему, как коммунист к коммунисту. И решил он написать на него жалобу в политбюро. Взял лист бумаги, авторучку… И тут хватил его удар – видимо переволновался.

Очнулся он в больничной палате. За окном май, сирень цветет, птицы заливаются… Вспомнил он митинги, газетные статьи, палестинцев и сандинистов, письмо в политбюро… И так ему стыдно стало, так обидно, за то, что дал себя заморочить, и не замечал настоящей жизни, которая вокруг, что поклялся себе никогда не читать газет, не слушать радио, не смотреть телевизор. Выписался из больницы, подал в отставку и с тех пор живет как человек: читает классику, ходит на концерты, по воскресениям обедает в ресторане, играет в теннис, а в последнее время еще и марками увлекся.

Это я не к тому, чтобы вы собирали марки, а к тому насколько губительным для обычного человека может дыхание власти. Как же там, возразите вы, от нее ведь никуда не деться, она повсюду. А вот и нет, она в телевизоре. Выключите ящик, и вы с удивлением почувствуете, что в комнате стало как-то свежее и светлее, выключите радиоприемник – и вам станет легко и приятно. Для власти это, конечно, гибельно, без публики она начинает сама себя есть. А пусть знает свое место, и не лезет куда ее не просят, и помнит, что это не она нас содержит, а мы ее.